Генеральный директор компании «Яндекс.Деньги» Евгения Завалишина

М.СПИРИДОНОВ: Добрый день, коллеги. Сегодня 6 октября 2011 года. Вы слушаете 118-й выпуск программы "Рунетология". Меня зовут Максим Спиридонов. Как повелось, мы благодарим за информационную поддержку деловой сайт Forbes.ru. Спонсор сегодняшнего выпуска — интернет-фильтр SkyDNS. SkyDNS – это защита от фишинга и ботнетов, блокировка баннеров, запрет доступа к порнографии и другим категориям нежелательных ресурсов. Базовые возможности сервиса бесплатны даже для юридических лиц, а стоимость коммерческой подписки для небольшой компании с десятком сотрудников составит всего 300 рублей в месяц. И еще кое-что. Напомню, что теперь у Рунетологии есть дочерний образовательный проект – школа интернет-маркетинга «Нетология». На семинарах "Нетологии", которые ведут лучшие специалисты-практики, вы получите качественное образование в сфере рекламы, продвижения и PR в интернете. Подробности на сайте netology.ru. Наблюдая за тем, как развиваются высокие технологии и интернет-базирующиеся сервисы, в частности, мне частенько на ум приходит, приписываемая Ленину фраза «В интересное время живем, товарищи!». Одной из магистральных тем этого интересного времени, несомненно, является будущее денег и финансовых систем, как локально – в России, так и во всем мире. Что ожидает в следующие годы электронные платежные системы, банковские карты, сами банки? Каким будет потенциально-возможный симбиоз всех вышеназванных? Об этом и многом другом вокруг обозначенной темы мы беседуем сегодня с генеральным директором компании «Яндекс.Деньги» – Евгенией Завалишиной. Евгения, здравствуйте!

Е.ЗАВАЛИШИНА: Здравствуйте!

М.СПИРИДОНОВ: Каким для вас видится будущее денег, если пофантазировать и заглянуть лет на 15 вперед?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Честно говоря, я бы не говорила о деньгах, как таковых, потому что они останутся примерно такими же. Ведь деньги – это такая условная штука, которая может иметь любую технологическую оболочку, но суть одна и та же: мы обмениваемся условной стоимостью. Интересно, как будут выглядеть платежи, процесс обмена.

М.СПИРИДОНОВ: Как они будут обмениваться? В чем заключается идея?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Так ли уж сильно отличается процесс того, когда вы нажимаете на кнопочку на экране для перевода денег, от ситуации, когда вы для этого подмигиваете левым глазом? Это уже и есть идея.

М.СПИРИДОНОВ: То есть, непринципиально важно, каким образом проводится транзакция, важно, существует или не существует сама идея общепризнанной ценности, которая можно конвертироваться?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Да. Если говорить о платеже, то есть о передаче денег, то, по сути, лучшее, что можно с ним сделать – это убрать его, сделать так, чтобы его вообще не было. Идеальный платеж – это тот, которого нет. Тема про деньги и про то, как они работают, одинаковые или они, есть ли у них социальная составляющая – отдельная тема, которую разные исследователи сейчас рассматривают. Например, есть очень убедительные статистические данные о том, что мы по-разному тратим деньги, которые мы по-разному получили, то есть заработанные деньги и те, которые нам упали на голову.

М.СПИРИДОНОВ: Также известно, что по-разному тратятся наличные деньги, деньги с банковских карт и электронные деньги.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Да, это так. Есть сообщества, у которых есть различающиеся деньги для разных целей. Например, есть мужские и женские деньги.

М.СПИРИДОНОВ: Мужские и женские – это как?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Есть племена, у которых именно такие деньги. Есть мужские деньги, которыми могут расплачиваться мужчины и на которые можно покупать определенные вещи, например, оружие. Есть женские деньги, на которые можно покупать продукты.

М.СПИРИДОНОВ: Это хорошая тема для 1-апрельского розыгрыша «Яндекс. Денег» (смеется).

Е.ЗАВАЛИШИНА: Про мужские и женские деньги это очень специальная история, поскольку она существует в традиционных племенах, которые живут в доиндустриальной цивилизации. В нынешних условиях можно выделить карточку с лимитом – карточку, которую мы можем дать ребенку. Я очень часто слышу рассказы от родителей о том, что они очень охотно заводят своим детям-подросткам именно Яндекс.Деньги, потому что детям хочется тратить деньги на игрушки, и родителям бы очень не хотелось, чтобы эти деньги не тратились на сигареты. Это специальные «ограниченные» деньги. Деньги интересны человечеству, потому что это, с одной стороны, универсальный инструмент. С другой стороны, нам очень неуютно с чем-то универсальным, человек пытается придать деньгам какую-то специальность. Он хочет, чтобы у них были какие-то отличительные признаки, чтобы были одни деньги и были другие деньги. Некоторые люди раскладывают деньги по конвертам, чтобы разделить, что одни деньги на одно, а другие – на другое. Казалось бы, какая разница? Но им так удобнее.

М.СПИРИДОНОВ: Мы стали глубоко копать в психологию денег.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Это, скорее, социология денег. Да, сейчас есть такое направление.

М.СПИРИДОНОВ: Яндекс.Деньги занимаются проблемой психологии, социологии денег для того чтобы узнать что-то полезное для ведения бизнеса?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Для ведения бизнеса гораздо полезнее думать о платеже, а не о деньгах. Когда я сказала о том, что идеальный платеж – это тот, которого не существует, я имела в виду следующее. Как должен проходить платеж в идеальном сюжете? Как только продавец мне что-то предложил, что я хочу купить, я согласна это купить, я говорю, что я согласна, в этот момент и должен проходить платеж. Это происходит само собой, и мне для этого ничего не нужно делать. Это и есть идеальная картинка. Иногда для проведения платежа мне нужно просто достать кошелек, а иногда прийти в Сбербанк и постоять в очереди.

М.СПИРИДОНОВ: Иными словами, идеальный вариант – это вшитый чип в мозг?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Могут быть разные технологии.

М.СПИРИДОНОВ: Может быть материнская плата.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Я не возьмусь предполагать, каким именно должно быть технологическое решение, но мы пытаемся приблизиться к этому идеалу, насколько это возможно. Прочитать мысли человека мы не можем, но ведь и оформить платеж нажатием одной кнопки тоже несложно, но двух – уже хуже.

М.СПИРИДОНОВ: В общем, вопросами денег вы глубоко не занимаетесь, а технологиями платежа, то есть интерфейсами проведения этих денег между людьми и организациями, ведаете.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Да.

М.СПИРИДОНОВ: Хорошо. Сейчас скажу о том, что "Рунетология" выходит в альянсе с кадровым порталом Superjob.ru. Досье нашей гостьи и продолжим.

Досье

М.СПИРИДОНОВ: Как были созданы Яндекс.Деньги? Расскажи вкратце.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Вкратце не получится. Яндекс.Деньги были созданы вопреки моему очень настойчивому противодействию.

М.СПИРИДОНОВ: Интересно. Как это было?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Дело в том, что вообще Яндекс.Деньги были созданы в 2002 году, но до этого платежная система была создана отдельной компанией «PayCash» в Петербурге. В 2001 году товарищи из этой компании пришли с предложением объединить усилия и сделать совместный проект, где каждый занимается тем, что у него хорошо получается. Яндекс занимается донесением информации до интернет-пользователей, а ребята из PayCash занимаются тем, что развивают саму компанию, заключают договоры с магазинами, обеспечивают ввод денег.

М.СПИРИДОНОВ: Разумеется, что в тот момент Яндекс еще не был той корпорацией, которой он является сейчас.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Да. Тогда было понятно, почему Аркадий Волож заинтересовался этой идеей. Яндекс тогда был убыточным. Он зарабатывал несколько десятков тысяч долларов в месяц и проедал 100-150. Это была небольшая компания, которая работала в минус, тогда это был стартап. В тот момент какой-то рост уже происходил, уже продавалась какая-то реклама. Но тогда было непонятно, сможет ли эта рекламная модель быть достаточной для того чтобы Яндекс мог развивать лучшие в мире сервисы, а хотелось всегда именно этого. В качестве плана «В» рассматривался вариант, который сейчас называется «Freemium», когда бесплатный базовый сервис предоставляется всем желающим, но за дополнительную, небольшую денежку можно получить дополнительные удобства в этом сервисе. Всё бы было ничего, но в 2001 году никакого способа, даже если представить себе, что Яндекс сделал такой сервис и убедил миллионы пользователей заплатить за него 100 рублей, собрать эти деньги не было, потому что у всех были наличные, даже карточек ни у кого не было. В этот момент пришла компания «PayCash» с предложением открыть платежную систему, чьей основной задачей стало бы создание платежной инфраструктуры в русском интернете. Аркадий Юрьевич настойчиво предлагал нам за это дело взяться, а я, в свою очередь, была против, поскольку моей основной ответственностью был портал Яндекса, все его сервисы. Мы должны были стать порталом №1. Я видела, что предлагаемый бизнес очень отдельный, другой. Я считала, что он не имеет ничего общего с той моделью, на которой живет Яндекс. У Яндекса сервисы могут быть сколь угодно разнообразными, но в основе своей у них один и тот же принцип «делать классный бесплатный сервис, на него привлекать аудиторию, продавать доступ к этой аудитории рекламодателям и получать деньги». Неважно, что вы конкретно делаете в отдельном проекте: поиск, почту, хостинг или тот же маркет. Яндекс.Деньги совсем про другое. Они про платежи, взимание комиссии, платные услуги. У них было так мало общего с сервисами Яндекса, что я считала, что не стоит этим заниматься. Я считала, что они не очень рифмуются со всем тем, что было у Яндекса.

М.СПИРИДОНОВ: Чем в тот момент вы занимались в Яндексе?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Моя должность называлась «Директор проектов». Я занималась всеми интернет-проектами Яндекса.

М.СПИРИДОНОВ: Вы были директором всех проектов?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Я была одним из топ-менеджеров Яндекса.

М.СПИРИДОНОВ: То есть фактически вы один из родоначальников Яндекса?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Это не совсем так. Когда говорят о Яндексе, обычно говорят о поисковой системе. В момент, когда я пришла в Яндекс (2000 год), поисковая система уже бурно развивалась, но было очень неочевидно, насколько отдельно стоящая поисковая система может привлечь критическую массу пользователей. Тогда Яндекс решил становиться порталом, то есть дополнять поиск теми сервисами, которые хорошо с ним рифмуются. За это я и отвечала. Поиск не относился к моему ведению, я развивала все остальные проекты. Нашей основной задачей было получение критической массы пользователей. Яндекс должен был занять 1-ое место в русском интернете, что он и сделал в 2003 году.

М.СПИРИДОНОВ: Вашими усилиями?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Совместными усилиями боевой команды Яндекса. Я не стану приписывать эти достижения себе.

М.СПИРИДОНОВ: Вернемся к истории Яндекс.Денег.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Как я уже сказала, я была против. У меня были аргументы, которые, на самом деле, справедливы до сих пор, ведь не зря же Яндекс.Деньги существуют как отдельная компания. Это во многом связано именно с тем, что у нас совсем другой бизнес. Другое дело, что Аркадий видел, что этот сервис может быть не так быстро, как медийные сервисы, но должен приобрести свою популярность, должен стать востребованным. У Яндекса всегда была «прогрессорская» идея того, что надо строить инфраструктуру, сервисы, которых не хватает. В итоге, было решено взяться за это. В 2002 году был запущен сервис «Яндекс.Деньги».

М.СПИРИДОНОВ: На кого вы в тот момент смотрели? На Paypal?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Смотреть тогда было особо не на кого. Paypal был совсем не похож на то, что было у нас. Они работали с безналичными деньгами пользователей, а нашей первой и главной задачей была оцифровка того cash, который был на руках у населения. Заманить к себе пользователей и вынудить их открыть себе кошелек – это ерунда. Для того чтобы открыть кошелек, надо было скачать программу, установить ее, сгенерировать сложные ключи (это сложный процесс). Но даже этого было недостаточно, потому что после этого человек должен был как-то пополнить его, и в этот момент возникала самая главная засада, с которой мы боролись в течение последующих 10 лет. Мы развивали сеть пополнения. Сейчас, к счастью, люди потихоньку начинают использовать безналичные каналы. Это нас очень радует! Тогда главным было присутствие в максимальном количестве точек в России, где можно было бы взять у пользователя cash и выдать им электронные деньги.

М.СПИРИДОНОВ: Основным способом пополнения до сих пор являются пластиковые карточки, то есть покупка специальных карточек «Яндекс.Деньги» и зачисление через них?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Сейчас, к счастью, нет, но на тот момент это было практически единственным способом. Конечно, банковское пополнение существовало всегда, но оно было совсем не популярно. Тогда были распространены Скретч-карты, которые нужно было поскрести, чтоб стереть защитный слой, и увидеть код, который нужно ввести в кошелек. Примерно такие же карточки в тот момент использовали мобильные операторы. Тогда это был типичный и понятный пользователю способ пополнения счета.

М.СПИРИДОНОВ: Когда вы выходили, Webmoney уже существовали?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Да. Насколько мне известно, сама система «PayCash», которая в свое время пришла к нам с предложением о партнерстве, была запущена примерно тогда же, когда и Webmoney. Тогда тема электронных денег бурлила, были свободномыслящие программисты, которые считали, что надо быстро успеть сделать правильные цифровые деньги, на которые государство не наложит свои лапы. Это происходило в Америке, а у нас были запущены Webmoney и PayCash. Яндекс.Деньги, как совместный проект PayCash и Яндекса, был запущен гораздо позже (в 2001 году).

М.СПИРИДОНОВ: PayCash, как марка ушла с рынка?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Я не могу ничего сказать по этому поводу, поскольку мы довольно давно действуем самостоятельно. Я не слежу за этим.

М.СПИРИДОНОВ: За кем вы следите? Кого вы считаете своими конкурентами?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Как марка для конечно пользователя она не существует. Возможно, они ее используют как B2B-марку. Я знаю, что они как-то продвигают свою технологию для компаний, банков.

М.СПИРИДОНОВ: То есть, для вас они остались донором технологий?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Да. Мы же прекрасно понимаем, что в нынешней жизни абсолютно невозможно взять какую-то технологию и работать на ней 5 лет – такого не бывает. То, на чем мы работаем сегодня, практически ничего общего не имеет с тем, что было в 2002 году.

М.СПИРИДОНОВ: Вы, как руководитель одного из важнейших игроков в этом сегменте, кого видите своими главными конкурентами? Webmoney, Qiwi?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Я предпочитаю их называть коллегами.

М.СПИРИДОНОВ: Есть забавный термин «заклятые друзья» (смеется).

Е.ЗАВАЛИШИНА: Вроде того. Мы заклятые коллеги. Мы регулярно встречаемся с Webmoney, Qiwi и другими компаниями, которые учредили ассоциацию «Электронные деньги» для того чтобы обсуждать темы, которые всех нас волнуют. Любой из нас на вопрос о конкурентах ответит, что главный конкурент – это наличные. Давайте посмотрим на то, что традиционно называется электронной коммерцией, не онлайновые игры, где очень распространены платежи электронными деньгами, а на электронную коммерцию в понимании прошлого века. Например, когда мы на вебе выбираем холодильник, и нам его привозят домой. В этой электронной коммерции больше 90% сделок оплачивается наличными при доставке. Правильно?

М.СПИРИДОНОВ: В России да.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Вот они конкуренты!

М.СПИРИДОНОВ: Вы считаете, что рынок настолько велик, что о конкуренции говорить нет смысла?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Да. Зачем мне биться за то, чтобы переманить пользователя, которому на сегодняшний день больше нравится пользоваться Qiwi, если гораздо больше пользователей можно переманить с наличной оплаты.

М.СПИРИДОНОВ: Почему тогда не организуются совместные акции у ассоциации «Электронные деньги»? Если помните, у пивоваров была акция по поводу алюминиевых банок.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Что вы знаете о ее эффективности?

М.СПИРИДОНОВ: Я мало, что знаю, я просто видел эту акцию.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Я тоже не могу сказать, что слежу за ситуацией в пивной промышленности. Тем не менее, на маркетинговых ресурсах я встречала аналитику и, насколько я помню, особой успешностью эта акция не отличилась. Бесполезно людям что-то пропагандировать на потребительском рынке. На потребительский рынок необходимо выдавать предложения, от которых будет сложно отказаться. Тогда люди сами их будут пропагандировать. Вместо того чтобы заниматься рекламными акциями, мы занимаемся развитием сервисов. От того, что Qiwi, Webmoney и другие достучались до пользователей, объяснили им, что электронный кошелек – это прикольно, я тоже немного выигрываю. Пользователь уже поверил, что электронный кошелек – это классная штука, а, значит, у меня есть шанс доказать, что мой кошелек лучше. Мы сейчас прилагаем совместные усилия, направленные вовне.

М.СПИРИДОНОВ: Получается, что вопрос в том, за чьи деньги проводится ликбез, кто обучает владению первым кошельком, а потом ведется борьба за компетентного пользователя?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Можно и так сказать. В этом случае есть налог на лидера. Лидер учит рынок, и все этим пользуются. Зато лидер имеет бонус, потому что он первый.

М.СПИРИДОНОВ: Все представляют разные данные по электронно-платежным системам. Любопытен ваш взгляд. Как делится рынок сегодня? Какой процент имеют Яндекс.Деньги, Webmoney, QIWI?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Какой рынок?

М.СПИРИДОНОВ: Представим себе совокупные обороты электронной наличности по Рунету.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Что такое обороты электронной наличности?

М.СПИРИДОНОВ: Количество проведенных транзакций.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Как я провожу транзакцию? У вас есть кошелек, вы с него совершаете платеж в магазин, я у себя в отчетности отображаю одну транзакцию. На самом деле, мне никто не мешает провести этот платеж 5 транзакциями через разные кошельки: на один отложить одну комиссию, на второй – другую и так далее. У меня будет впятеро больше транзакций, и толку? На самом деле, интересно не это. Обычно, когда говорят про доли рынка, смотрят на охват клиентов и их денег. Отсюда возникает вопрос: кто клиент. Если мы посмотрим на пользователей, которые имеют кошельки, то сложно назвать их количество, потому что внутренняя статистика у всех разная. Мы попытались собрать внешние данные и попросили TNS провести на этот счет исследование. Данные этого исследования мы публиковали. По нему получается, что у нас порядка 60%, за нами идет Webmoney, а потом небольшие, но довольно быстро растущие Qiwi. С другой стороны, мы можем спросить у магазинов. Мы можем прийти в магазины и спросить: «Сколько денег у вас проходит?». Та же Евросеть недавно публиковала данные о том, сколько кошельков пополняется у них. Все эти данные свидетельствуют о том, что у нас 60-70%. При этом понятно, что Qiwi-терминалов на порядок больше, просто это другой бизнес.

М.СПИРИДОНОВ: Из этого следует, что лидер рынка – это вы?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Этого рынка да. Если мы возьмем рынок мобильных платежей, то мы очень далеки от первых мест.

М.СПИРИДОНОВ: Какие платежи доминируют в Яндекс.Деньгах?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Поскольку мы цифровые клиенты, наши наибольшие преимущества раскрываются в цифровой среде. Если вам всё равно нужно доставить товар, то вы с очень большой вероятностью предпочтете наличные. Зато если вам ничего доставлять не надо, и мы говорим о чем-то виртуальном, то нам трудно что-то противопоставить, и наша доля максимальна. Самые наши целевые вещи – услуги, оказываемые через интернет, например, онлайновые игрушки, социальные сети, хостинги, Скайп. Мы для Скайпа являемся самым большим партнером в России.

М.СПИРИДОНОВ: Какие у вас обороты на сегодня? Назовите цифры, которые не являются секретными.

Е.ЗАВАЛИШИНА: На сегодня в системе около 9 миллионов счетов. К сожалению, мы не все цифры можем объявлять, потому что многие из них требуют аудита прежде, чем быть объявленными. Каждый день у нас открывается порядка 8 тысяч новых счетов. В день мы проводим больше 80 тысяч платежей, не учитывая пополнения. Есть рекламная система «Яндекс.Директ», и мы всегда знали, что мы там не очень большие, потому что за Яндекс.Директ компании обычно платят через расчетный счет. Частным лицам это особо не нужно, поэтому Яндекс.Деньгам там было особо нечего делать. Мы всегда знали, что мы обеспечиваем 12-13% их выручки, но недавно мы посчитали другую цифру. Мы выяснили, что мы действительно обеспечиваем 12-13% выручки, но мы оплачиваем чуть больше 50% выставленных счетов. У нас очень маленькие платежи. То, за что мы отвечаем – низший кусочек спектра. Это наша основная ниша, этим мы и занимаемся.

М.СПИРИДОНОВ: В результате IPO Яндекса вы также будете обязаны публиковать свои данные?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Мы уже публикуем. Наша отчетность, которая публикуется вместе с данными Яндекса – консолидированная отчетность. Это означает, что та выручка, которую мы получаем от сервисов Яндекса, не учтена. Она не полностью отражает наши потоки, она их занижает.

М.СПИРИДОНОВ: Сколько % у Яндекса в Яндекс.Деньгах?

Е.ЗАВАЛИШИНА: 100%. Яндекс запустил Яндекс.Деньги как совместный проект с партнером, но в 2007 году было принято решение выкупить оставшуюся долю. С тех пор мы являемся 100%-ной дочкой Яндекса.

М.СПИРИДОНОВ: До сих пор сохраняется впечатление, что вы – одиноко стоящая организация.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Именно об этом я и говорю, когда высказываюсь, что бизнес у нас другой. У нас разная корпоративная культура. При всей моей большой любви к Яндексу, в нем есть изрядная доля безумия, именно она сопровождает самые интересные вещи в этой жизни. Но с финансами так нельзя, ведь это деньги. Я понимаю, что, если нам нужно сделать какой-то новый проект или интересную фичу, то мы можем сосредоточиться на ней, нарисовать ее, объяснить ее программистам, они уйдут, и через месяц мы получим какой-то прототип, потом доделаем его и через месяц запустим. Он будет местами недоделанным, но он уже будет работать и приносить пользу людям, а мы его будем дорабатывать по ходу. Это нормальная практика, в интернете многие так делают. К сожалению, мы не можем запускать финансовый сервис с пометкой «бета». Тогда нас не поймут. Любой сервис, который мы хотим сделать, должен быть многократно протестирован, аудирован юристами. Мы вынуждены быть существенно более упорядоченными. В Яндексе свободные художники.

М.СПИРИДОНОВ: А вы серьезные клерки?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Да, это так.

М.СПИРИДОНОВ: У вас всё по-финансовому строго.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Нет, у нас не по-финансовому строго, к счастью. Когда я только начинала заниматься Яндекс.Деньгами, после моего предыдущего интернетовского опыта мне было тяжко. Понимание того, что ты не можешь быстро что-то запустить, в какой-то момент начинает тяготить.

М.СПИРИДОНОВ: Вообще как вы с образованием психолога, опытом менеджера веб-проектов пошли в это направление?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Я чуть позже отвечу на этот вопрос. Продолжим про Яндекс.Деньги. В какой-то момент я очень страдала из-за того, что мы медленный интернет-сервис. Вроде бы мы интернет-сервис, но не такой бодрый, как Яндекс. Когда я начала больше общаться с банками и платежными системами, я поняла, что мы бодрый, быстрый и динамичный финансовый сервис, а вовсе не медленный интернетовский.

М.СПИРИДОНОВ: Банки еще более консервативны.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Да. Мы стоим посередине между Яндексом и банками (я надеюсь, что поближе к Яндексу). Теперь расскажу про себя. На психологию нередко идут девочки с личными страданиями. Меня же всегда интересовало то, как люди учатся. Я не зря пошла на педагогическую психологию, то есть на психологию обучения, воспитания и занималась со школьниками примерно тем же. Мне было очень интересно, как люди учатся новому. Я считаю, что мне это очень здорово помогло, когда я начала работать на руководящих должностях. 1998 год – переломный год. В августе случился кризис, и понятное дело, что в сентябре группы не набрались. Интернет при этом никуда не делся, и всю нерастраченную активность мы направляли туда.

М.СПИРИДОНОВ: Вы начинали не с Яндекса?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Нет. Мы с моим тогдашним супругом – Димой Завалишином делали dz-online и другие небольшие проекты.

М.СПИРИДОНОВ: Вы работали как редактор?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Официально моя должность называлась «редакция», потому что я представляла собой полную редакцию. По факту это было больше похоже на сочетание редактора и менеджера. Кто-то же должен был общаться с рекламщиками, советовать, что и куда лучше разместить, думать, на какую пресс-конференцию лучше сходить. Было много организационных моментов. Лицом и основным голосом издания всегда был Дима. Он задорно писал о всяких сложных технологических штуках, моя задача была сопроводительной. Когда у нас (у меня, Димы и нашего общего друга – Ильи Положинцева) возникла идея нового проекта – того, что сейчас называется Яндекс.Маркетом, мы пошли с ней в Яндекс. Это был 2000 год, а Яндекс тогда как раз взял инвестиции. Мы подумали, что, раз они взяли инвестиции, им нужно правильно эти деньги потратить, то есть запустить новые проекты, а у нас есть проект. Мы пришли, рассказали о своей идее, Волож нам сказал, что инвестировать деньги он не будет, но, если мы хотим, то мы можем прийти в Яндекс и вместе делать суперский проект. Мы подумали и согласились, и сделали проект внутри Яндекса.

М.СПИРИДОНОВ: Если вы были скептиком идеи Яндекс.Денег, как вы попали в них?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Это возмездие или ирония (смеется). К концу 2005 года Яндексу стало понятно, что он собирается выходить на биржу, что надо этот выход планировать. Тогда же стало понятно, что вопрос с Яндекс.Деньгами надо как-то решать. Там даже не было единой компании, которая бы вела эту деятельность, работа была размыта между разными юридическими лицами. Имелась компания со штаб-квартирой в Питере, которая занималась обслуживанием платежной системы, начиная с программирования, заканчивая заключением договоров. Совершенно отдельно от этого Яндекс занимался всем тем, что касалось сайта, маркетинга и продвижения. Как это могло работать? Какое-то время это работало, но с развитием и ростом стало понятно, что для того чтобы всё это развивалось эффективно, нужно всё это сложить вместе, структурировать, сделать единую вещь с единым акционером, потому что стратегия периодически дергалась из стороны в сторону. Аркадий Юрьевич Волож, который обратился ко мне с этой идеей в конце 2005 года, предложил посмотреть на проект. Он знал, что я в это время была свободной, у меня была счастливая возможность иметь такой большой отпуск, что редко бывает (у меня один раз в жизни был отпуск, чуть больше полугода). К августу я уже устала отдыхать, и ко мне пришел Аркадий с идеей про Яндекс.Деньги. Идея мне очень понравилась, не смотря на то, что я Яндекс.Деньги в свое время запускать не хотела. Не хотела я их запускать не потому, что я считала, что это плохой сервис, а потому, что я считала, что это не совсем сервис Яндекса. В данном случае мне показалось, что это интересный челлендж, что это вызов возможностям «потянешь или нет», потому что я тогда ничего не знала про финансы.

М.СПИРИДОНОВ: Что подтолкнуло Аркадия Воложа предложить Вам эту должность?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Это надо у него спросить, но я полагаю, что его подтолкнул наш предыдущий опыт работы с ним. Когда я работала руководителем всех проектов в Яндексе, надо было освоить очень много всего. Он знал, что в этом смысле на меня можно положиться, что я приду, тщательно во всём разберусь, сделаю так, чтобы всё работало. По крайней мере, он знал, что в прошлый раз у меня получилось. Он пришел ко мне и сказал: «Знаешь, есть такая штука. Она растет и развивается, но хочется ее упаковать».

М.СПИРИДОНОВ: Когда вы приходили в Яндекс.Деньги, сколько в штате было сотрудников?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Даже этот вопрос был в некотором смысле философским. Поскольку Яндекс занимался продвигательными вопросами, были люди, которые занимались разработкой веб-сайта, но они работали в Яндексе. Если посчитать количество людей, которые занимались этой задачей, то где-то 100-120. Точную цифру я не назову.

М.СПИРИДОНОВ: А сегодня?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Порядка 200. Мы старались не очень сильно расти. Я всё время говорю во множественном числе не потому, что я себя так уважаю, а потому, что я ничего бы не смогла сделать, если бы не мощная поддержка со стороны двух людей – Натальи Хатиной, которая сейчас работает моим заместителем и Семена – нашего финансового директора. По сути, мы втроем должны были всё это разобрать на части, а потом собрать в единую компанию, дать ей понятную стратегию и придать хорошего пинка, чтобы она начала развиваться более интенсивно, чем до этого. Видимо, у нас это получилось.

М.СПИРИДОНОВ: Сколько времени потребовалось, чтобы собрать единую команду?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Больше года. У меня есть ощущение, что построить компанию с нуля было бы проще и быстрее. Я думаю, что всем так кажется. Любой программист уверен, что гораздо быстрее написать код с нуля, чем поправить чужой.

М.СПИРИДОНОВ: Webmoney – ваши друзья и коллеги – очень заботятся о безопасности. Они настолько сильно заботятся о ней, что иногда это вызывает недовольство и иронию пользователей электронных кошельков. У вас всё значительно проще. Это значит, что менее безопасно?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Нет. В PayPal еще проще.

М.СПИРИДОНОВ: Я активно пользуюсь PayPal, поэтому могу сказать, что там так же, как у вас.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Еще проще, потому что они еще письма пишут электронной почтой. Мы в этом смысле сильно подстраховываемся от фишинга и боимся это делать. Есть еще ряд вещей, которые мы боимся делать, именно потому что боимся открыть еще одну дорогу мошенникам. PayPal не боится. Я вам расскажу, почему. К сожалению, все эти меры никак не помогают, по большому счету. С помощью этих мер можно отсечь ту широкую массу пользователей, которая и является наиболее вероятной мишенью мошенников. Мы же понимаем, что системы не взламывают. Нас никогда не взламывали, и, насколько я знаю, у наших коллег тоже никогда систему не взламывали. Это очень сложно, и этого никогда никто не делает. Все стараются атаковать пользователей, например, заслать трояна, который украдет пароли. Если ты пытаешься бороться с этой бедой, что ты получаешь? Моя мама, которая не умеет правильно заботиться о своей безопасности в интернете, все эти меры защиты не пройдет. Решение, которое нам кажется стратегически более привлекательным – это другое решение. Оно говорит о том, что человеку сложно отличать мошенничество. Если ты находишься внутри системы и смотришь на транзакции как на массу, и ты видишь, что с ними происходит, у тебя гораздо больше возможностей научиться понимать, какая из этих транзакций похожа на мошенническую, а какая нет. Это то, чем занимается PayPal, мы этим тоже занимаемся. Мы не пытаемся научить пользователя защищаться самостоятельно, потому что это бесполезно. Пользователя это не интересует, он просто хочет за что-то заплатить. Мы с вами помним, что идеальный платеж – это когда ничего не нужно делать, поэтому предлагать ему что-то сложное бессмысленно. В лучшем случае он проведет платеж, в худшем – меры не будут работать.

М.СПИРИДОНОВ: Как вы, просматривая транзакции, можете защитить пользователя?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Это самообучающиеся системы. Они строят гипотезы о том, что некоторые транзакции подозрительные и могут оказаться мошенническими. Транзакция, которая является подозрительной, блокируется. Я не готова рассказывать технологические детали, в том числе и потому что они секретные. Если рассказать мошенникам детали того, как именно мы блокируем мошеннические транзакции, они будут очень рады.

М.СПИРИДОНОВ: Робот, анализирующий транзакции внутри Яндекс.Денег, способен вычислять мошенническую транзакцию?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Как Яндекс борется с поисковым спамом? Он же не просит пользователя ввести суперпароли, чтобы защититься от поискового спама.

М.СПИРИДОНОВ: Я пытаюсь понять связь. Как я понимаю, какие-то разовые транзакции не отслеживаются, а массовые транзакции могут блокироваться. Это так?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Кроме того, вы можете видеть некоторый набор свойств, исходя из которых, мы можем построить гипотезу, что с определенностью вероятностью эта транзакция мошенническая. Например, если она похожа на другие мошеннические транзакции, которые когда-то были.

М.СПИРИДОНОВ: Вас ни разу не ломали? Вероятность этого практически нулевая?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Страшно говорить такие вещи, потому что гордыня – это вредная штука. На самом деле, это очень маловероятно не только потому, что у нас очень сильные технологии (у нас есть лицензия на криптозащиту), но и потому, что это экономически бессмысленно, гораздо выгоднее рассылать трояны.

М.СПИРИДОНОВ: Я понял вас. Закон о “Национальной платежной системе” – что это? Насколько я знаю, в нем участвовали и представители ассоциации «Электронные деньги».

Е.ЗАВАЛИШИНА: Да, мы в нем участвовали.

М.СПИРИДОНОВ: Лично вы приложили руку?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Да, было немного.

М.СПИРИДОНОВ: Вас этот закон устраивает? Он кажется вам своевременным, грамотным?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Что касается своевременности, скажу, что они даже немного опоздали, потому что законы, регулирующие платежную деятельность, как таковую, существуют в подавляющем числе стран. У нас его очень долго не было. Тот факт, что он появился, безусловно, радует. Это способствует развитию платежного рынка.

М.СПИРИДОНОВ: Означает ли это, что электронные платежи отныне стали легитимными в России, не будучи ранее таковыми?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Компании, которые работали на этом рынке, на слуху. Они никуда не прячутся, они сидят в офисах и работают, вряд ли бы они стали это делать на незаконных основаниях, и вряд ли им бы удалось это так долго делать.

М.СПИРИДОНОВ: Мы знаем, что практически всегда для юридических лиц работа с электронной наличностью – это серые схемы.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Нет. Я могу объяснить, как устроена работа с электронной наличностью. Мы просто заключаем договоры, никакой электронной наличности юридическое лицо не видит. Все платежи, которые мы принимаем в пользу Скайпа, мы собираем и отправляем Скайпу на расчетный счет. Это было прозрачно и понятно и до закона, но в силу отсутствия единообразного описания процесса, каждый из нас должен был изобретать громоздкую схему работы, которая бы соответствовала действующему законодательству.

М.СПИРИДОНОВ: Каждая платежная система?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Да. Это еще одна причина, почему очень сложно собрать общую статистику. Если у нас юридически схемы работы разные, соответственно, у нас разный учет, соответственно, мы не можем сопоставлять цифры. Сейчас рынку предлагаются общие, единые, прозрачные правила игры.

М.СПИРИДОНОВ: Они действительно прозрачные и устраивают рынок?

Е.ЗАВАЛИШИНА: В целом да, но дело в том, что закон рамочный. Он не описывает всё в деталях, это невозможно сделать на уровне федерального закона. Важные вещи, которые нужно было сделать на уровне федерального закона, там зафиксированы.

М.СПИРИДОНОВ: Вы могли бы в двух словах растолковать для конечного пользователя и для предпринимателя, что означает этот закон, что меняется в жизни людей в связи с его принятием?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Я не могу сказать про весь закон, поскольку меня интересует очень узкий его кусочек, касающийся электронных денег. Что касается электронных денег, пользователи могут спокойно продолжать пользоваться электронными деньгами, потому что для них ничего не изменится. Изменятся некоторые формулировки в наших офертах, чтобы на уровне текста соответствовать закону, изменятся некоторые условия наших договоров с партнерами и контрагентами, и появится надзор Центрального банка. Теперь люди могут считать, что им гарантирована дополнительная подстраховка – контроль со стороны ЦБ. Хотя понятно, что то, что электронные деньги лицензируются или находятся под надзором официальных органов, неизбежно. При всём этом я не считаю, что до этого были какие-то существенные риски. Этот рынок очень сильно построен на доверии, и репутация здесь очень многое значит. Если какой-то небольшой банк в городе Вятке обидит своего клиента, скорее всего, другие клиенты банка в этом городе об этом ничего не узнают. Если Яндекс.Деньги обижают своего пользователя, другие пользователи об этом узнают очень быстро, потому что есть блогосфера и Твиттер. Это очень прозрачная ситуация. Следовательно, для нас и наших коллег репутационные риски в некотором смысле гораздо важнее, чем возможные взыскания со стороны регулятора.

М.СПИРИДОНОВ: Возвратимся к значимости закона с точки зрения предпринимателя. Что для него поменяется? Как мне кажется, там есть серьезные пункты.

Е.ЗАВАЛИШИНА: В общем, ничего. Существенных изменений не будет.

М.СПИРИДОНОВ: Там есть какие-то ограничения по остаткам.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Это касается физических лиц. Схема будет примерно такая же, какая действует и сегодня. Те средства, которые мы забрали за рабочий день/неделю, переправляются. Сейчас будет действовать то же самое, просто это будет называться «переводом денег с электронного кошелька юридического лица на расчетный сайт». Сейчас мы делаем то же самое.

М.СПИРИДОНОВ: То есть электронный кошелек привязан к расчетному счету в банке, и деньги заливаются на него, чтобы не оставаться в электронном виде?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Да. Они могут оставаться в электронном виде в ограниченных объемах. Закон писался в плотных консультациях с реальными игроками рынка, был хороший интерес со стороны регуляторов в том, чтобы не убить рынок, а отрегулировать его и помочь ему развиваться. Закон не создает для нас существенных проблем. Он просто единообразно описывает то, как мы сегодня ведем деятельность.

М.СПИРИДОНОВ: Вы не раз говорили о банках. Как сегодня строится ваше партнерство с ними? Я знаю, что у вас с Альфа-банком очень плотная дружба. Если я не ошибаюсь, вы планируете покупать банк.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Наше партнерство с банками устроено очень хорошо, потому что банки, особенно наиболее продвинутые из них, в том числе Альфа-банк, понимают, что Яндекс.Деньги – это популяризатор. Я говорила, что наша основная задача – научить людей пользоваться безналичными деньгами, в этом смысле мы играем на руку банкам. Те потоки, которые мы обезналичиваем, всё равно проходят через банк. Повышение доли безналичных расчетов в их интересах. Возьмем тот же самый Альфа-банк и наш совместный проект. Пользователь, который сейчас совершает платежи через Яндекс.Деньги, раньше вынимал деньги из банкомата, теряя на этом какую-то комиссию, потом эти деньги клал в терминал или отдавал в университет, тоже зачастую теряя на этом комиссию. Получался долгий процесс, он терял деньги на этом, и банк зачастую тоже терял деньги, потому что для него банкоматы – это расходы. Если человек провел этот же самый платеж через Яндекс.Деньги, то банк получал свою комиссию с платежа.

М.СПИРИДОНОВ: А что касается банка, который вы собираетесь или не собираетесь покупать?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Вы очень правильно сформулировали. Мы собираемся или не собираемся (смеется). Как было сказано выше, вступил в силу закон о «Национальной платежной системе». В течение ближайшего года мы должны привести свои действия в соответствие с его требованиями. Требования заключаются в том, что электронными деньгами должна заниматься кредитная организация. Что это значит? Это значит, что мы можем самостоятельно получить лицензию нового типа кредитной организации, которая будет регулироваться упрощенно и которая может заниматься только электронными деньгами. Этот сценарий понятен для нас. Мы никогда не собирались давать кредиты, и для нашей деятельности такого рода кредитной организации будет достаточно. Одновременно с этим не исключена и покупка банка. Почему? Не потому, что нам интересна банковская лицензия, а потому, что мы понимаем, что это достаточно специфическая деятельность, и наличие готовой, компетентной и дееспособной команды важно. У нас нет никакого интереса к лицензии или возможности давать кредиты. Мы хотим получить дееспособную банковскую команду.

М.СПИРИДОНОВ: Я понял Вас. Я думаю, что на этом мы закончим наш тет-а-тет, и через небольшой блиц перейдем к вопросам слушателей. Я сейчас задам несколько вопросов, на которые прошу ответить максимально коротко.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Постараюсь.

М.СПИРИДОНОВ: Какую страну вы хотели бы посетить в качестве туриста?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Китай. Гонконг.

М.СПИРИДОНОВ: Если бы завтра пришло предложение о работе в крупном банке или в PayPal, оно заинтересовало бы вас?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Очень маловероятно. Я люблю строить что-то свое.

М.СПИРИДОНОВ: Если бы вы выбирали область деятельности, отличную от рынка электронных платежей, то какую бы выбрали?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Деятельность, связанную с массовыми сервисами. Именно они мне очень интересны.

М.СПИРИДОНОВ: Какие книги вы читали в последнее время?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Что-то про криминалистов. Это если говорить непрофессионально.

М.СПИРИДОНОВ: Теперь перейдем к вопросам слушателей. Собрано довольно много вопросов, я задам только некоторые, поскольку время истекает и поскольку часть из них дублирует то, что мы обсуждали. Тарас Прокопюк спрашивает: «Почему, по вашему мнению, ВКонтакте отказался от своей электронной валюты после вступления в силу нового закона?».

Е.ЗАВАЛИШИНА: Я полагаю, что они отказались в связи с новым законом. Он дал им дополнительный аргумент для того чтобы подумать, хотят ли они заниматься этим бизнесом, который настолько отличается от их бизнеса. Я считаю, что это мудрое решение.

М.СПИРИДОНОВ: Хорошо, когда мудрость сочетается с тем, что один ваш конкурент ушел с рынка.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Находясь с другой стороны стойки, я принимала такое же решение.

М.СПИРИДОНОВ: Хорошо. Mcast спрашивает: «Евгения, расскажите, пожалуйста, о самом незатратном способе перевода Яндекс.Денег в наличные деньги?».

Е.ЗАВАЛИШИНА: Самый незатратный способ – это не переводить их в наличные, а потратить в магазине. Вы просто покупаете то, что вам нужно. Даже пиво можно купить за Яндекс.Деньги. Это и будет самый незатратный способ (0%). По всему остальному у нас плюс-минус стандартизованные цены. Чтобы не возникало дополнительных накладных расходов, лучше всего переводить деньги на карту одного из банков, с которыми мы интегрированы.

М.СПИРИДОНОВ: Как в магазине можно купить пиво?

Е.ЗАВАЛИШИНА: Заказать с доставкой. В Москве точно можно, про Санкт-Петербург и другие города не знаю. У нас также есть специальные предложения для тех, кто пользуется Яндекс.Деньгами в профессиональных целях. Если перенести счет в категорию профессиональных, то переводить электронные деньги в наличные можно будет меньше, чем за процент.

М.СПИРИДОНОВ: Надо будет поэкспериментировать. Пользователь Altblog спрашивает: «Почему почти 5 лет (разница между датой реализации и датой начала старта) вы не могли связать два своих продукта: Рекламную сеть Яндекс и Яндекс.Деньги, как сделали это недавно?».

Е.ЗАВАЛИШИНА: Я не вполне понимаю вопрос, потому что мы давно предлагали выплаты из рекламной сети Яндекс на Яндекс.Деньги. Слушатель, видимо, имеет в виду то, что у нас недавно были запущены прямые выплаты из Яндекса в Яндекс.Деньги. Это тоже связано с регулированием. Почему я говорю, что регулирование – хорошая штука? Потому что до этого у очень многих компаний возникали вопросы. Вроде бы всё понятно и законно, но есть какие-то дополнительные вещи, которые мешают. Например, если деньги выплачиваются на счет в банке, то существует выписка из банка, которая может подтвердить, что деньги зачислены. Если деньги зачисляются на счет в Яндекс.Деньгах, то что получает в качестве подтверждения клиент? Мы это делаем по договору, но договор не свидетельствует, что он выполнил свои обязательства перед физическим лицом. Это скучные юридические штуки, в которые не хочется вдаваться.

М.СПИРИДОНОВ: Пользователь s0l0 спрашивает: «В настоящий момент для подключения магазина к Яндекс.Деньгам продавец должен документально подтвердить форму собственности юридического лица, либо индивидуального предпринимателя. В Webmoney достаточно получить сертификат продавца, что намного проще и удобней. Скажите, с чем связаны такие жёсткие ограничения по подключению магазина к Яндекс.Деньгам, и будет ли эта схема упрощена?».

Е.ЗАВАЛИШИНА: С требованиями законодательства Российской Федерации. Если я заключаю с кем-то договор, то я должна установить, кто это: физическое или юридическое лицо. Если юридическое, то какое.

М.СПИРИДОНОВ: Хорошо. Цигулев Виталий спрашивает: «Скажите, почему у Яндекс.Денег такая пассивная PR-компания по сравнению с главным конкурентом – Webmoney, которые умудряются проводить акции со всеми антивирусами, Google AdSense, крупнейшими магазинами и так далее?».

Е.ЗАВАЛИШИНА: Мне кажется, это очень субъективная оценка. У нас много разных интересных акций. Кроме того, мы проводим постоянный мониторинг того, как наша активность отражается в разных СМИ и блогах. Я не могу согласиться с такой оценкой.

М.СПИРИДОНОВ: Artem спрашивает: «Недавно Яндекс.Деньги ввели инновационный для России сервис – платежи с привязкой банковской карты. Однако лимит одного платежа ограничен 10 000 рублями. Когда это ограничение будет значительно увеличено или снято?».

Е.ЗАВАЛИШИНА: Значительно мы его увеличить не сможем до тех пор, пока не изменятся законодательные требования, но немного сможем. Эти ограничения ставятся для двух вещей. С одной стороны, для соответствия законодательству (там ограничение в 15 тысяч рублей). С другой стороны, для нашей собственной подстраховки от мошеннических транзакций. Вторая причина преодолевается «натренировыванием» умной машинки по распознаванию мошеннических транзакций. Сделать их выше 15 тысяч рублей сложнее. Для этого пользователю нужно будет идентифицироваться, то есть зайти в один из пунктов, где можно предъявить паспорт, либо нам нужно будет дождаться, пока у нас будет принята дистанционная идентификация, какая есть, например, в Британии.

М.СПИРИДОНОВ: Хорошо. Цигулев Виталий спрашивает: «Как вы прокомментируете внезапный запрет WebMoney обмена на Яндекс.Деньги, который произошел в конце 2009 года? WebMoney это объяснили недостаточной безопасностью вашей системы».

Е.ЗАВАЛИШИНА: Они это не так объясняли. С нашей точки зрения, такие действия, как правило – это неверно понятая конкурентная борьба. Так делали не только WebMoney, у нас был еще один подобный прецедент. Это всё происходит в рамках конкурентной борьбы. У нас обратная позиция: мы считаем, что нужно со всеми интегрироваться.

М.СПИРИДОНОВ: Будем заканчивать. Евгения, если есть, что добавить, как резюме нашей беседы, то прошу.

Е.ЗАВАЛИШИНА: Сейчас одна из самых чувствительных тем – это тема того, насколько мы хотим наши деньги оцифровывать. Не то, чтобы у меня есть ответ на этот вопрос, просто он очень интересен. Например, в Британии сейчас активно обсуждается вопрос введения цифровой банкноты. Хотим ли мы настолько лишить наши транзакции анонимности? Дело даже не в том, что мы проводим какие-то мошеннические действия, может, мы просто проводим, какие-то личные действия, о которых не хотим сообщать всему государству. Это философский вопрос.

М.СПИРИДОНОВ: Я понял Вас. Спасибо большое. Вы слушали программу "Рунетология", у нас в гостях была генеральный директор компании “Яндекс.Деньги” – Евгения Завалишина. Редакция выпуска — Андрей Митрохин, Станислав Жураковский, Юрий Берингов, Надежда Гусарова. Вел программу Максим Спиридонов. До следующего выпуска!